Протесты, ракеты и ожидание большого кризиса: как мы провели лето-2019

Лето 2019 года, начавшееся с ареста Ивана Голунова в главный день ПМЭФ и заканчивающееся обменом заключенными с Украиной, стало одним из самых информационно насыщенных на нашей памяти. Мы выбрали пять главных историй лета, за развитием которых нам предстоит следить осенью.

1. Лето протестов

Мэр Москвы Сергей Собянин за лето 2019 года побывал сразу в двух непривычных и наверняка малоприятных ролях. В июне правительству Москвы довелось присоединиться к кампании беспрецедентного гражданского единения вокруг дела Ивана Голунова. Всего спустя два месяца Собянину пришлось зачитывать неуклюжее телеобращение в поддержку жестокого разгона мирных протестов и уголовных дел против очевидно невинных людей и мысленно прощаться с поддержкой московских хипстеров, которая такими усилиями завоевывалась восемь лет. Трудно придумать более яркую иллюстрацию маятника российской политики, в которой «оттепель» никогда не остается без быстрой реакции.

После полутора месяцев протестов против беспощадной зачистки на выборах в Мосгордуму кажется, что власть, как всегда, уверенно побеждает: разрешенные митинги ни к чему не ведут, запрещенные разгоняются еще до их начала, а оппозиционеры вернулись от июньского единения к привычной ругани о том, стоит ли бойкотировать выборы или голосовать за внука Зюганова. Но протестные настроения никуда не делись и не денутся — не просто так власть уже не может позволить себе даже таких конкурентов, как кандидат от лояльной КПРФ Владимир Бортко, которому пришлось сняться с выборов в Петербурге.

2. Ожидание большого кризиса

На картинке выше — итоги падения мировых рынков в августе 2019-го. Трудно сказать, в какой из дней дежурное возмущение очередным обострением торговой войны между Китаем и США переросло в предчувствие неизбежного кризиса, но начало этому было положено в «черный понедельник» 1 августа, ставший худшим днем для мирового фондового рынка в 2019 году. Рынки наконец поверили в то, что торговая война — это всерьез и надолго. Спустя две недели даже не специалисты по фондовому рынку узнали значение термина «инвертированная кривая доходностей 10-летних и 2-летних гособлигаций США». Если не углубляться в экономику, значение этого верного признака близкого кризиса простое — инвесторы уверены, что в ближайшем будущем все будет плохо. Для фондовых рынков это самосбывающийся прогноз.

Для России приближение рецессии в США означает два неприятных последствия.

• Падение мировых цен на нефть. Если торговая война неожиданно быстро не закончится, оно неизбежно. Bank of America Merrill Lynch уже допустил, что нефть подешевеет до $40. Напомним, серьезные проблемы для России начинаются с $41,6 — такова цена отсечения нефтяных сверхдоходов в бюджете на 2019 год. Если цены упадут ниже, российская экономика вернется к зависимости от падающих цен, а резервные фонды перестанут пополняться. Курс доллара в таком случае быстро превысит 70 рублей — это признает даже Минэкономики.
• Отток денег с развивающихся рынков — главных пострадавших после обвала 1 августа. Это значит, что в Россию будет поступать меньше валюты, а значит — дополнительное давление на рубль.

3. «Чернобыль» на экране и в жизни

В номинации «самые везучие» летом 2019 года безусловно выигрывает HBO — так подгадать с темой сериала, наверное, не получалось ни у одного кинопродюсера. «Чернобыль» и сам по себе стал главным хитом мая-июня 2019 года, а последовавшие за ним две техногенные аварии с ядерным следом зацементировали успех. Хуже того, на примере аварии на полигоне под Северодвинском Нёноксе мы увидели, насколько ничего не изменилось в России за 33 года после Чернобыля: никакой внятной публичной информации об опасности аварии, никаких предупреждений для врачей, к которым привозят пострадавших при секретном взрыве, и как результат — волна панических слухов и исчезновение из магазинов йода.

Очевидно, что ни о какой катастрофе чернобыльского масштаба речь не идет, но точно так же понятно, что в случае более серьезной аварии мы узнаем о ней либо из тайных телевизионных сигналов МЧС, либо от обычных людей, которые, как архангельские врачи, не побоятся рассказать о ней СМИ.

4. Украинские надежды

Доля Украины на российских госканалах летом зашкаливала даже больше, чем обычно,  но, возможно, впервые с 2014 года это было не лишено оснований. В исторической важности победы Владимира Зеленского на президентских выборах трудно усомниться по многим причинам, однако для нас важнее, что смена власти на Украине дает небольшой, но все-таки шанс на начало реального разрешения кризиса на востоке Украины.

Во-первых, что может быть лучше освобождения невиновных из тюрьмы. А во-вторых, пусть этот шаг не помирит Россию ни с Украиной, ни с Западом, он все равно станет первым шагом двух стран навстречу друг другу после Минских соглашений 2015 года, а разрешение ситуации на востоке Украины всегда будет главным условием снятия с России западных санкций.

5. Битва за «Яндекс»

Главная бизнес-история лета идет последней — но не по значимости, а потому, что она же наверняка станет главным новостным поводом осени. Летом 2019 года российские интернет-компании официально вступили в битву экосистем. Самый мощный игрок Сбербанк играет сразу на трех досках: с «Яндексом» пытается сохранить СП в онлайн-торговле, Mail.Ru Group выделяет миллиарды на конкуренцию с «Яндексом», а на основе купленного «Рамблера» строит собственный медийный холдинг.

Первое сражение в большой битве начнется в сентябре, когда депутаты Госдумы вернутся из отпуска и начнут обсуждать законопроект Антона Горелкина о запрете иностранного контроля над интернет-компаниями. Внесение законопроекта в последний день весенней сессии дало «Яндексу» месяц подумать о своем будущем и, возможно, поискать нового российского ответственного инвестора. Вероятно, уже в сентябре мы узнаем о результатах.