Победа над коронавирусом откладывается, чем интересны перестановки в правительстве и драма за отменой крупнейшего IPO в истории

Новости о прогрессе с вакциной от COVID-19 обнадеживают. Но раньше чем через год победы над вирусом ждать не стоит

Новостью недели стало объявление о 90-процентной эффективности вакцины от COVID-19 американской Pfizer. Американские индексы обновили исторические максимумы, а нефть взлетела сразу на 10%. Но реакция была преждевременной — результаты тестов далеко не полны, а вопросов к вакцине Pfizer больше, чем ответов. Массовая вакцинация в западных странах начнется в лучшем случае к весне, а пока мир — и Россия, которая до сих пор не может наладить массовое производство собственной вакцины, — учится жить в новой реальности, нащупывая правильный баланс ограничений.

Что случилось

В понедельник американская Pfizer и немецкая BioNTech, которые дальше всех остальных создателей вакцины от COVID-19 продвинулись в клинических испытаниях, отчитались о первых результатах третьей фазы. Испытания на более чем 43 тысячах добровольцев показали: вакцинация предотвращает заражение коронавирусом более чем в 90% случаев.

90% — очень хороший показатель эффективности для вакцины. Многие ученые ждали эффективности в пределах 50–70%, а американский регулятор FDA планировал одобрять вакцины с эффективностью выше 50%. Но то, что рынки, которые зависят от коронавирусных новостей больше, чем от всех остальных вместе взятых, скорректировались уже на следующий день, подтверждает: новости от Pfizer и BioNTech — хорошие, но о скорой победе над пандемией говорить еще очень рано.

Россия не была бы Россией, если бы уже на следующий день разработчик нашей вакцины, институт имени Гамалеи, не заявил об эффективности своего препарата, чуть-чуть превышающей американскую, — 92%.

Пора ли радоваться

Результаты обнадеживающие, но не полные и не должны считаться таковыми, пишет Reuters со ссылкой на экспертов. Важно понимать, что объявленный результат — промежуточный. Он основан на 94 случаях заболевания коронавирусной инфекцией среди десятков тысяч участников испытаний как в тестовой, так и в контрольной группах.

Пока непонятно:

• защищает ли вакцина от заражения или только ослабляет симптомы болезни;
• защищает ли от тяжелых случаев;
• какова длительность защиты (выводы исследования пока справедливы для одной недели после окончания вакцинации);
• насколько она эффективна для пожилых;
• чтобы убедиться в отсутствии побочных эффектов, нужно будет отслеживать вакцинированных годами: основанная на матричной РНК вакцина никогда раньше не вводилась людям.

В конце ноября заканчивается контрольный двухмесячный период с начала клинических испытаний, соблюдения которого требует американский регулятор Food and Drug Administration (FDA). Вскоре после этого компании рассчитывают добрать статистику заболеваемости в группах до 164 случаев и представить вакцину на утверждение FDA в начале или середине декабря. Экстренное разрешение на применение вакцины позволит компаниям разворачивать полномасштабное массовое производство.

К данным института Гамалеи у экспертов еще больше вопросов, чем к данным Pfizer. Например, в сообщении института Гамалеи сказано, что эффективность доказана на основании первого промежуточного анализа через 21 день после получения добровольцами первой иммунизации — но для формирования длительного иммунитета необходимо две вакцинации, указывает сам институт.

К заявлениям о российской вакцине эксперты относятся настороженно с тех пор, как весной сотрудники института ставили себе экспериментальную вакцину еще до начала испытаний, а российский Минздрав в нарушение всех процедур зарегистрировал препарат, не дожидаясь конца третьей фазы испытаний, — это показывает, что разработчики готовы «срезать углы», опасались они. Третья фаза испытаний российской вакцины завершится только к маю 2021 года — хотя применять ее можно уже сейчас.

Основная проблема и у Pfizer, и у российских производителей — масштабирование производства, необходимое, чтобы получить нужные миллионы доз. Запустить производство вакцины в крупную серию российским компаниям к началу ноября не удалось.

Но даже начало серийного производства вакцин и налаженная логистика не означают скорого конца пандемии. По подсчетам американских эпидемиологов, для того чтобы пандемия пошла на спад при наблюдающейся заразности, нужно вакцинировать порядка 60–70% населения. По оптимистичным оценкам, такой доли можно достигнуть только к концу 2021 года, поэтому и ограничения останутся как минимум до тех пор.

Что делать, пока нет вакцины

Предсказывать, как будет развиваться эпидемия, как будут действовать правительства и как проживет экономика год до победы массовой вакцинации, невозможно. Но, скорее всего, ситуация будет развиваться в русле обновленного в октябре прогноза МВФ — таких жестких карантинов, как весной, уже не будет, а падение экономики будет не таким стремительным, как предсказывали, — но намного более затяжным.

В пользу такого сценария говорят данные последнего исследования ученых из Стэнфорда, которые смоделировали риск заражения COVID-19 в разных местах на основе данных сотовых операторов по городской агломерации Чикаго. Модель, которую они построили, показала, что чаще всего люди заражаются в ресторанах, тренажерных залах и отелях. Но в полном закрытии этих мест большого смысла нет — та же модель показала, что снижение посещаемости ресторанов до 20% сокращает число прогнозируемых новых инфекций более чем на 80%. При этом заведения потеряли бы всего 42% клиентов, так как ограничения приходилось бы применять только в пиковые часы.

В похожем русле, судя по принимаемым пока мерам, собираются действовать российские власти. На этой неделе Москва, на которую ориентируются остальные регионы, продолжила постепенно, но очень осторожно ужесточать коронавирусные ограничения. Московские студенты были переведены на дистанционное обучение, бары, клубы и караоке получили запрет на работу после 23:00, а число зрителей в театрах и кинотеатрах — снижено до 25% от общей вместимости зала.

ПРАВИТЕЛЬСТВО

Конец эпох Артемьева и Савельева

Михаил Мишустин впервые за 9 месяцев своего премьерства поменял сразу несколько министров — и, что в случае с перестановками в правительстве бывает нечасто, произвел как минимум две по-настоящему крупные кадровые новости.

• Главной новостью стало не назначение, а отставка гендиректора «Аэрофлота» Виталия Савельева, ставшего министром транспорта. По сравнению с постом руководителя крупной госкомпании это понижение — а в случае с Минтрансом и «Аэрофлотом» это можно измерить даже деньгами: выручка компании (677 млрд рублей) в три с половиной раза больше, чем объем бюджетных денег, которыми распоряжается министерство (180 млрд рублей). Конкретную причину отставки Савельева именно сейчас не называет ни одно СМИ и ни один из собеседников The Bell, но о его уходе из «Аэрофлота» говорят еще с 2016 года. Савельев руководил компанией 11 лет — с 2009 года. За это время «Аэрофлот» избавился от крупных частных акционеров и стал компанией, очень удобной для государства. Савельев всегда умел выполнять сложные партийные задания — поддержать обваливающуюся «Трансаэро» и развезти ее пассажиров, наладить эксплуатацию неподходящего для «Аэрофлота» «Суперджета», перевезти пассажиров на Дальний Восток по льготным ценам — и при этом не просить за все это компенсации из бюджета. Но способ покрыть убытки Савельев находил — например, за разрешение кризиса в «Трансаэро» «Аэрофлот» получил все самые выгодные ее международные маршруты. Доля рынка «Аэрофлота» за 11 лет при Савельеве выросла с 37% до 47,3%, а самым ярким его проектом стало создание первого в России лоукостера «Победа» — тут заслуг Савельева не отрицают даже его многочисленные ненавистники.
• Предшественник Виталия Савельева, отправленный в отставку министр транспорта Евгений Дитрих за два года на своем посту ничем похожим по масштабу не запомнился. Зато после увольнения Дитрих смог удивить всех — он стал едва ли не единственным за последние годы российским чиновником, отказавшимся от предложенного нового назначения — губернатора Белгородской области. Дитриха можно понять: пост главы региона (да еще и с дефицитным бюджетом) — тяжелая и неблагодарная работа под присмотром полпреда президента и местных силовиков, которая часто (30 примеров с 2000 года) заканчивается уголовными делами. Но и государство, похоже, на экс-министра не в смертельной обиде за отказ: теперь он — один из кандидатов на пост главы Государственной транспортной лизинговой компании (ГТЛК), гендиректор которой Михаил Полубояринов, судя по всему, возглавит «Аэрофлот».
• Ничуть не меньшим по историческим меркам событием стала отставка главы Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Игоря Артемьева — единственного в Белом доме чиновника, занявшего свой пост еще в первый срок Владимира Путина, а ФАС возглавлявшего в буквальном смысле слова всегда — со дня создания службы в марте 2004 года. И это не единственное интересное свойство Артемьева — достаточно сказать, что он, член федерального политсовета «Яблока», все эти 16 лет был единственным в России партийным министром. При этом ФАС была одним из самых загадочных российских ведомств. Служба имеет огромные полномочия и использует их для пресечения десятков тысяч мелких «антимонопольных» нарушений («невовремя починили бойлер», «необоснованно отключили лифт», «подали воду неправильной температуры» — все это реальные примеры дел). При этом всерьез и жестко отрегулировать большой рынок с крупными игроками ФАС попыталась лишь однажды — в конце 2000-х в розничной торговле, которая была и остается одним из самых конкурентных рынков в России, пишет в колонке для The Bell антимонопольный экономист Вадим Новиков.

Главная потенциальная сенсация среди остальных отставок и назначений — проанонсированное РБК возможное назначение в Минэнерго сына друга Владимира Путина Бориса Ковальчука — так и не состоялась. Зато новую работу получил сын однокурсника Путина Виктора Хмарина, тоже Виктор, — он стал гендиректором «Русгидро». Об остальных кадровых перестановках мы написали здесь.

ДЕЛО BARING VOSTOK

Конец дела Калви

Масштабные уголовные дела всегда начинаются громко и неожиданно, а заканчиваются почти незаметно и предсказуемо. То, что дело Baring Vostok идет не совсем по сценарию обвинения, стало понятно еще в апреле прошлого года — после того как Майкла Калви перевели под домашний арест. О том, что все обвиняемые в обозримом будущем могут выйти на свободу, The Bell написал еще в марте 2020-го — когда отбывать арест домой отправились остальные фигуранты. Но бизнес-спор с бывшими партнерами Baring по банку «Восточный» Артемом Аветисяном и Шерзодом Юсуповым, по чьему заявлению были арестованы финансисты, оставался непреодолимым препятствием, хотя контроль над спорным банком перешел к Аветисяну еще год назад.

В конце октября это препятствие было снято — Baring договорился заплатить «Восточному» (то есть Аветисяну) компенсацию 2,5 млрд рублей и отказаться от борьбы за контроль над утраченным банком. Прошло всего две недели, и Верховный суд, учтя факт заключения мировой, освободил фигурантов дела во главе с Калви и от домашнего ареста. В деле еще будет приговор, но он, скорее всего, не будет связан с лишением свободы. Случайно ли освобождение американского инвестора совпало с избранием нового президента США, с которым Россия еще немного надеется подружиться.

КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ В КИТАЕ

Что стоит за отменой крупнейшего IPO в истории

Хроники китайского госкапитализма по драматизму и масштабам намного превосходят российские, показала история с отмененным крупнейшим в истории IPO финансовой Ant Group Джека Ма на $36 млрд. The Wall Street Journal узнал обстоятельства отмены рекордного размещения. Остановить IPO за два дня до листинга распорядился лично председатель КНР Си Цзиньпин. По словам источников WSJ, он пришел в бешенство, прочитав отчет о финансовом форуме в Шанхае в конце октября. К участникам обратился правая рука Си Цзиньпина Ван Цзишань. Он дал Джеку Ма четкий сигнал — спекуляции не пройдут, новые финансовые технологии — риск, а для Китая сейчас главное — стабильность. Миллиардер в своей (фактически ответной) речи не просто раскритиковал чиновников, но и осмелился подкрепить свою оппортунистскую позицию цитатой из самого Си Цзиньпина — и после этого судьба размещения на $36 млрд была решена.

Списывать события вокруг Ant Group на оскорбленное достоинство «китайского Путина» было бы наивно. К политике Си, который строит пугающую систему контроля за гражданами Китая, трудно относиться с симпатией. Но с позицией китайских властей в отношении Ant Group согласился бы любой западный регулятор. Чтобы понять это, достаточно изучить историю финансовой империи Джека Ма, которую мы подробно рассказали здесь. При попустительстве самих китайских властей, которым поначалу это было выгодно, Ant выстроила огромную финансовую экосистему — и в каждом новом бизнесе оказывалась вне зоны жесткого банковского, финансового и страхового регулирования. Когда главным фокусом холдинга Джека Ма стали необеспеченные потребкредиты, а его сервисы стали выдавать каждую десятую ссуду в Китае, в Пекине поняли, что слишком раскрутили гайки — и теперь Ма придется доказывать, что его финтех работает и в условиях жестких правил.